Ужасы XIX века
Можно утверждать, что влечение детей к разного рода ужасам, их любовь быть напуганными — явление более или менее универсальное. Чтение страшилок с фонариком у лица дети перемежают с просмотром фильмов про динозавров и стишками про «Звездочки в ряд, косточки в ряд…». Однако отношение к этим увлечениям менялось на протяжении веков, как и вообще восприятие детства и детского страха. XIX век стал временем расцвета страшной литературы для детей — пугать отпрысков время от времени считалось не только не вредным, но и педагогичным. Лишь начиная со второй половины 19-го столетия детский страх стал рассматриваться как нечто однозначно плохое.
Неряха Петер, или Степка-Растрепка

В преддверии Рождества 1845 года Генрих Гоффман, детский психиатр и университетский преподаватель анатомии, не нашел в книжных лавках города Франкфурта достойного подарка для сына. Врач купил тетрадку и написал в ней десять стихотворений, которые сопроводил красочными рисунками, — стихи повествовали о кровавой расплате, которая ждала детей за те или иные проступки. Иллюстрации делали подарок еще более поучительным и наглядным. Психиатр вручил книжицу трехлетнему сыну, а уже через год получил от знакомого издателя предложение опубликовать книгу «Смешные истории и причудливые картинки для детей от трех до шести лет». Сборник стал едва ли не главной детской книгой эпохи. Громоздкое название первого издания не прижилось — дети звали книгу Неряха Петер (в русском переводе — Степка-Растрепка, в английском — Slovenly Peter) по имени героя первого по счету стихотворения, и в дальнейшем книга именовалась именно так.

Этот самый неряха, давший свое имя всей серии, отрастил себе ногти и волосы невероятной длины и грязноты — картинка, ставшая своего рода эмблемой сборника, подтверждает сказанное в стишке. Автору Петер отвратителен, он заслуживает самого сурового порицания, но на этом и заканчивается его наказание. С другими детьми дело обстоит иначе.
Мама и няня учили Паулинхен перед уходом из дома, что играть со спичками нехорошо, однако девочка ослушалась — уж больно любила смотреть, как загораются маленькие огоньки. Даже домашние кошки предостерегали девочку от неразумного поведения — их-то слезы и потушили устроенный проказницей пожар. Саму девочку, впрочем, спасти не удалось. К несчастному Конраду, пристрастившемуся грызть ногти, ночью приходит высокий портной и отрезает и ногти, и пальцы. Мама предупреждала проказника, и едва ли он заслуживает сожаления читателя.
( Collapse )
Неряха Петер, или Степка-Растрепка

В преддверии Рождества 1845 года Генрих Гоффман, детский психиатр и университетский преподаватель анатомии, не нашел в книжных лавках города Франкфурта достойного подарка для сына. Врач купил тетрадку и написал в ней десять стихотворений, которые сопроводил красочными рисунками, — стихи повествовали о кровавой расплате, которая ждала детей за те или иные проступки. Иллюстрации делали подарок еще более поучительным и наглядным. Психиатр вручил книжицу трехлетнему сыну, а уже через год получил от знакомого издателя предложение опубликовать книгу «Смешные истории и причудливые картинки для детей от трех до шести лет». Сборник стал едва ли не главной детской книгой эпохи. Громоздкое название первого издания не прижилось — дети звали книгу Неряха Петер (в русском переводе — Степка-Растрепка, в английском — Slovenly Peter) по имени героя первого по счету стихотворения, и в дальнейшем книга именовалась именно так.
Этот самый неряха, давший свое имя всей серии, отрастил себе ногти и волосы невероятной длины и грязноты — картинка, ставшая своего рода эмблемой сборника, подтверждает сказанное в стишке. Автору Петер отвратителен, он заслуживает самого сурового порицания, но на этом и заканчивается его наказание. С другими детьми дело обстоит иначе.
Мама и няня учили Паулинхен перед уходом из дома, что играть со спичками нехорошо, однако девочка ослушалась — уж больно любила смотреть, как загораются маленькие огоньки. Даже домашние кошки предостерегали девочку от неразумного поведения — их-то слезы и потушили устроенный проказницей пожар. Саму девочку, впрочем, спасти не удалось. К несчастному Конраду, пристрастившемуся грызть ногти, ночью приходит высокий портной и отрезает и ногти, и пальцы. Мама предупреждала проказника, и едва ли он заслуживает сожаления читателя.
( Collapse )